Почему так сложно просить?

Гордое «не буду просить» я слышу в терапии регулярно.  Причины такого громкого заявления, как обычно, имеют корни в опыте, а также скрыты в неадекватном представлении о себе. Разберем  по порядку.

1. ОПЫТ

Нам сложно просить, если

• мы чувствуем себя униженными
• мы не способны переносить отказ,
• просьба в нашем сознании означает признание себя слабым, а слабым быть небезопасно.

Как формируется подобная динамика?

Если у ребенка нет права на выражение собственных потребностей, если каждую просьбу надо обосновывать и оправдывать, а отказ в субъективном восприятии перевешивает поддержку, то ситуация зависимости от воли взрослого становится непереносимой и в крайних случаях небезопасной. У такого человека нет истории благополучного исхода просьбы, что в его чувственном опыте будет сплетена с опасностью. А ранний чувственный опыт сильнее логики, которая развивается с запозданием.  Так что даже если на уровне логики взрослый человек понимает: это мой друг, он ко мне хорошо относится, он будет рад помочь, преодолеть эмоциональную установку «просить опасно», будет крайне сложно.

Конечно, никому не хочется вновь провалиться в ощущение униженности, слабости, зависимости, а просить как будто можно только из состояния ничтожности. И тогда нередко защитой становится попытка требовать.  Везде и всюду без исключения.

И униженность, и высокомерие в просьбе всегда заметны и крайне непривлекательны.

Завтра напишу о том, как влияет на способность просить наше неадекватное представление о себе.

Ну и подумаем, что с этим всем делать.

Но унизительность в просьбе всегда заметна, когда человек сваливается в собственную ничтожность.

Почему так сложно просить (часть2)

2. Нереалистичное представление о себе

В трезвом уме и здравой памяти ни один из нас не скажет: я могу прожить в одиночку, обойдусь без этого вашего так называемого прогресса, совместного добывания пищи, опостылевших 128 гендеров, слоников на полках и медицины. Последняя, знаете ли, сильно подорвала в моих глазах свой авторитет за годы пандемии, так что я, пожалуй, пойду. Сам, все сам.

Однако на эмоциональном уровне люди, обнаруживая, что сами с чем-то не справляются, ощущают себя неправильными: плохими, слабыми, несовершенными. Это неосознанное ожидание тотальной самостоятельности говорит о том, что внутри существует идеализированный образ всемогущего «я».

Есть несколько версий того, как он образуется, например, можно сказать, что это запечатленная ранняя фаза младенческого всемогущества: стоило лишь заплакать и мир давал тебе то, что надо. Возможно, это раннее эмоциональное впечатление ребенка, который видит взрослых как всесильных и неосознанно решает, что он тоже таким станет. А потом приходит взросление и выясняется, что ты не такой уж безупречно сильный.

Это знание непереносимо, оно отвергается и внутри себя каждый из нас хранит идеальный образ себя всемогущего: меня единственного не берет никакая зараза, я увернусь от старости, мое тело всегда податливо, эмоции управляемы, а решения точны и безупречны.

И когда мы обнаруживаем, что с чем- то не справляемся сами, это знание вступает в конфликт с преставлением об этом идеальном «я». Конфликт решается отрицанием, нежеланием признавать свою слабость, что выражается в том числе в отказе просить.

«Я все должен сам» приводит человека в состояние невозможности развития – сам изучаешь, то что можно было бы узнать с чьей то помощью, тратишь время непродуктивно на то, что плохо умеешь. Нет, это не всегда путь развития, часто это бессмысленные потери времени. Мы наносим себе колоссальный ущерб, если не признаем, что не можем справиться самостоятельно. Так, например, мужчины отказываются идти к врачу и просить о помощи, женщины могут стесняться попросить помочь поднести тяжелые сумки, мы все стараемся из последних сил сохранить некое «достоинство». Таким образом «Ложное Я»  (то, что само все постигает с первого раза и идеально со всем справляется) бережет себя от правды, а это значит, что из за страха неудачи мы откажемся от интересных возможностей, проектов, учебы – всего того, где есть опасность столкнуться с собой реальным: обычным человеком, которому регулярно бывает нужна помощь других. Таких же обычных людей.