Привлекательная старость и серийная моногамность
Я уже говорила, какое облегчение испытала, познакомившись с Юлией Борисовной Гиппенрейтер (а было мне на тот момент лет 25 не больше), ставшей для меня не просто учителем, но и той женщиной, что показала пример достойной старости, когда буквально стало не так страшно жить. Потому что раньше весь мой опыт общения с женщинами за — был, увы, крайне неутешительным: они нуждались, а в них не очень, они страдали, они болели, они в массе своей были крайне не интересны, малопривлекательны, и, как бы жестоко это ни звучало, но последнее, что хотелось – это быть на них похожими, а других вариантов как будто и не было.
Сейчас, к счастью, вдохновляющих примеров больше: есть отлично выглядящая и блестяще сохраняющая и развивающая интеллектуальный капитал Мария Мелия (c удивлением узнала недавно, что ей 73, думала не больше 60), есть Эстель Перель, не знаю сколько ей лет, но она отрада и для глаз, и для души, и для мозга, а еще тут стала смотреть по наводке Машечки документальный фильм Скорсезе о Фран Лебовитц. Никогда раньше о ней не слышала, но с первых минут попала под абсолютно вневозрастное обаяние ума, юмора, независимого мышления, критичности и здорового пофигизма.
Счастье видеть таких женщин, являющих пример востребованной, насыщенной, воодушевляющей вне зависимости от возраста жизни, дающих всем остальным надежду на то, что наша собственная старость может быть вполне клевой.
И раз уж я заговорила о ролевых моделях, то вот у той же Эстель Перель подслушала интересную мысль о том, что каждый из нас легко назовет с десяток бизнес деятелей, которые выступают примером и влияют на наше мышление, с десяток любимых музыкантов или писателей, чье творчество на нас влияет, но когда речь идет об успешных семьях, тех, которые нас вдохновляют, тех, что сохранили по словам Э.П. «creative spark», и на которые нам хотелось бы ориентироваться в своем поиске семейного счастья, большинство из нас попадает в крайне затруднительное положение, потому что за редким исключением мы таких семей не знаем.
По сути модель того, что считается успешной семьей, меняется на наших глазах, и мне кажется закономерным и взаимосвязанным почти полное отсутствие интересных возрастных женщин (большой их пласт только сейчас формируются по понятным социальным причинам) и почти полное отсутствие моделей семейной жизни, которым хотелось бы наследовать, просто потому, что речь теперь не идет о решении базовых бытовых проблем выживания, а все попытки свести семью к тому, что мы вместе ведем хозяйство и растим детей, потому что так выгоднее и удобнее, рано или поздно приводят к разочарованию.
Но поколение семей, созданных не ради выживания, а ради иных радостей, фактически не имеет пока исторических образцов, и нам всем пока не на кого ориентироваться. Сегодня мы хотим, чтобы партнер был и любовником, и другом, был близок по духу и мог на равных делить обязанности, а еще хотим того, с кем можно было бы путешествовать, разделять интересы и увлечения, бытовые сложности и ответственность за воспитание детей, получать поддержку и сочувствие, безопасность и в то же время драйв, короче хотим от отношений намного больше, чем была призвана давать традиционная семья. И.. сюрприз! Почему-то вокруг почти нет таких примеров: чтоб и друг, и защитник, и партнер, и любовник, и творческий соратник, и крепкий хозяйственник.
Э.П. говорит, что спасением являются 1. калибровка ожиданий 2 диверсификация (не хотеть от одного человека то, что раньше распределялось между всей деревней) и 3 творчество в паре, подразумевающее, что мы с партнером регулярно (но не все время!) делаем что-то новое, что-то на границе, что-то, что требует выхода из стандартных, привычных нам поведенческих программ, потому что в стагнации пара разваливается от скуки, но и при слишком интенсивных и бесконечных переменах возникает опасность дезрегуляции и хаоса, которые в свою очередь ведут к развалу.
Для меня в этом смысле кажется наиболее работающей модель серийной моногамности, когда для каждого этапа жизненного цикла человек, который зараза теперь живет качественно и долго, находит кого-то, с кем ему по пути для решения задач текущего момента.
Хотя идея диверсификации тоже вполне рабочая: с кем то ты путешествуешь и получаешь удовольствие от танцев, с кем-то обсуждаешь книги, фильмы и наслаждаешься тонкостями исполнения 7 симфонии Бетховена, с кем-то у тебя отличный секс, а с кем то хорошие дети, только все это пока не так то легко укладывается в общественном сознании. Да и с собственным приходится как то работать, чтобы не цеплялось уж так за недостижимые стандарты, чтоб перестало уже запихивать все свои потребности в один флакон, а главное, чтобы перестало уже считать диверсификацию в некоторых аспектах чем-то предосудительным.
Но, возвращаясь к женским ролевым моделям, которые лично меня восхищают, я вижу, что одно из основных качеств этих женщин – open mind: их готовность спокойно, без критики воспринимать изменения общественной жизни, ценностей, правил, их умение не просто констатировать или с любопытством и уважением наблюдать за развивающимися процессами, но еще и способность проанализировать, найти закономерности, стать тем, кто может адаптироваться к переменам, тем кто, возможно, ими управляет, их возглавляет или тем, кто помогает пройти путь адаптации другим.
И если старость – это отсутствие гибкости, то женщины типа Мелии, Перель, Гиппенрейтер или Лебовитц всегда молоды именно благодаря отсутствию косности мышления в самом широком смысле этого слова и благодаря той энергии, которую, я уверена, многократно получают назад от всех, для кого создают ценность не только своей деятельностью, но и просто самим фактом своего существования.