Сбежать из плена ревности

Написано для Psychologies

«Родишь еще одного ребенка — я из дома уйду. Или из окна выброшусь. Так и знай!» — сказала пятнадцатилетняя дочь от первого брака маме. А у той, как назло, третья беременность, о которой она теперь боится говорить, потому что дочь с таким трудом не первый год привыкает к сводному брату. И как же в такой ситуации сообщить, что будет еще один?

В том, как мама рассказывала мне эту историю, я слышала страх и вину. И потому спросила ее: «А ты сама что чувствуешь?» И узнала, что вот уже восемь лет, с тех пор как развелась с первым мужем, она ощущает себя виноватой, что не смогла, не сохранила, не дала все самое лучшее, лишила дочь полноценной семьи. И всеми силами на протяжении этих лет старается вину разными способами загладить. Отсюда у дочки — власть и сила обиды. Потому что состояние мамы она прекрасно ощущает, а раз мама сама транслирует ощущение вины, значит, есть причины?

Удивительно, но до тех пор, пока мама не ощутит свое право на то, чтобы распоряжаться собственной жизнью, право на свои ошибки и свое счастье, дочери будет очень сложно. Ей в любом случае непросто, и чувства ее понятны, но когда мама не уверена в правильности своего решения, когда мама сомневается, боится сказать, испытывает вину, девушке еще сложнее. И это работа мамы.

А в чем работа дочери? И может ли вообще человек справиться с ревностью в пятнадцать лет?

Думаю, это возраст, в котором уже можно начинать учиться перерабатывать такие непростые эмоции, как ревность. Но нужна помощь. Возможно, девочка еще даже не задумывалась о подобной задаче: работе души по переплавке всплывающего на поверхность. Возможно, она не понимает, что не все, что всплывает, надо выплескивать на окружающих. Возможно, не знает, как быть с тем, что, оставаясь внутри, превращается в неуправляемое хранилище взрывоопасных ядовитых отходов.

Мы учимся справляться с подобными переживаниями всю жизнь, и многим из нас нужна помощь, когда речь заходит о таких чувствах, как зависть, злость, обида, ревность. Потому что это очень сложно и больно. Бывает, нам ошибочно кажется, что с нами что-то не так, что хорошие люди не испытывают подобных чувств, что наша задача — достичь окончательного просветления, при котором все эти неприятные ощущения просто не будут возникать.

Но нет. Мы люди и в большинстве своем время от времени испытываем и злость, и обиду, и ревность. Но нам даны мозг, душа и способность к изменениям, к тому, чтобы постепенно учиться сознательному выбору, признавая и вместе с тем переплавляя все самое болезненное в любовь или ресурс — хотя бы в интересах самосохранения.

Обладая хоть небольшой долей рефлексии, мы можем заметить, что и злость, и ревность, и обида при негативном раскладе становятся топливом для разрушения себя и отношений с окружающими, а при позитивном — топливом для достижений, изменений, силой для эффективной конкуренции и даже любви.

Как же это достигается? Мне кажется, опыт взросления и потерь дает нам всем возможность научиться этому искусству: плавить в горниле души все самое страшное, оставляя на ладони, как в сказке об Оловянном солдатике, лишь сердце.

В раннем возрасте один из первых кризисов — осознание подрастающим ребенком, что мир не управляется его плачем, что не все его желания исполняются, что мама — не продолжение его тела, что она не в безраздельной его власти. Потеря слияния с любимым объектом переживается очень горько, и этот урок мы повторяем во все более усложняющихся формах всю жизнь.

Мы все хотим быть любимыми, признанными, в идеале — самыми любимыми, единственными, уникальными. И при этом наша жизнь в конечном итоге — про отпускание любимых и расставания, про баланс боли и доверия, про время брать и время отдавать. Нам бывает чуть легче начинать отдавать, если наше детство напитано любовью, если у нас есть запас ощущения признанности и любви. И сложнее, когда нет этой прошлой, ранней, наполняющей нас материнской любви — источника силы.

Но с годами приходит опыт, потому что жизнь — это нескончаемый урок невладения, неуправления, невозможности безграничной власти. И чем раньше мы это поймем, тем, возможно, нам будет легче?

Увы, в пятнадцать это практически невозможно, и нам, родителям, остается лишь быть примером неприсваивающей любви — той, что несет в себе тихую радость от того, что любимый нами человек просто есть, любви без смертельной нужды в другом, без желания получить его в полное и безраздельное владение, осознающей, что это невозможно, а главное — не очень-то интересно.

Любви, произрастающей не из бедности, а из богатства. Любовь из бедности пытается «дополнить» себя через другого, хочет спастись от экзистенциального одиночества и звучит как «ты мне нужен для…». А та, что из богатства, способна давать без quid pro quo, и лишь в ней мы можем увидеть человека во всем его объеме, а не только в той части, в которой он служит какой-то нашей личной утилитарной цели. И в этом случае мы способны на то, что Ирвин Ялом называет подлинной заботой «о сущности и росте другого».

Когда наши близкие уходят навсегда, разве с ними уходит наша любовь? Когда наши дети взрослеют и создают свои семьи, когда, возможно, мы не видим их годами, разве мы перестаем их любить? Значит, мы способны любить, даже когда объект любви не в нашем полном и безраздельном распоряжении? И это понимание, возможно, и указывает нам на нелегкий путь переработки ревности. Однако, мне кажется, это путь уже зрелого, взрослого человека, обладающего достаточным жизненным опытом.

Как же быть тем, кто молод? Как быть тем, кто захвачен чувствами настолько, что уже не может отстраниться, подумать и увидеть логический провал в своих выводах? Как быть тем, кто не напитан с детства любовью, кто потерял доверие, кто был много раз ранен и предан?

Есть вполне конкретные практики, помогающие нам на пути борьбы с ревностью. Они подробно описаны, к примеру, в книге Роберта Лихи «Ревность. Как с ней жить и сохранить отношения». Лихи пишет и о том, какое это сложное чувство, ревность — смесь гнева, беспокойства, тревоги, боязни, любви, сомнений, беспомощности и печали. О том, что она закономерна и биологически обоснована, о том, кто больше подвержен ревности и почему, но главное — рассказывает о том, как ревность оказывается проблемой, как наш разум попадает в ее плен и как из этого плена освободиться.

«Если нам с детства говорят, что внешность — это все, то мы можем сформировать базовое убеждение, что быть привлекательным для партнера — единственное, что скрепляет отношения, — объясняет он. — К ревности может привести наша уверенность в том, что партнер находит привлекательным кого-то еще». Кроме того, «отсутствие внимания со стороны родителей может привести к базовому убеждению, что мы не интересны. Мы можем зациклиться на этой идее, и это заставит нас не доверять людям, с которыми мы вступаем в отношения».

Лихи помогает читателям изучить свои базовые предположения и правила, мешающие полноценным отношениям и вызывающие ревность. Он также предлагает вопросы, ответы на которые позволяют увидеть всю несостоятельность сформированных в отношении других ожиданий. Например, для работы с убеждением «Если бы партнер действительно любил меня, то никогда не считал бы кого-то еще интересным или привлекательным» полезны следующие вопросы:

• Логично ли, что вы единственный человек в мире, которого ваш партнер находит привлекательным?
• Считаете ли вы других людей привлекательными?
• Означает ли это, что вам нельзя доверять?

Автор предлагает ряд практических техник, например:

• выделять ежедневное фиксированное время для переживания ревности,
• по 15 минут в день повторять одну и ту же неприятную мысль до тех пор, пока мы не начнем к ней привыкать и она не перестает вызывать негативный отклик,
• абстрагироваться от неприятных чувств и мыслей, задавая себе правильные вопросы («Хочу ли я усилить свою ревность или абстрагироваться от нее?», «Что произойдет, если я буду поступать под влиянием чувств?», «Возможно ли, что я могу неправильно интерпретировать ситуацию?», «Что именно я могу сделать сейчас, чтобы лучше с собой справиться?»).

То, что Лихи пишет об отношениях в паре, будет справедливо и для ситуации конкуренции между братьями и сестрами, да и в целом для всех, кто так или иначе втянут в болезненные и плохо управляемые отношения с ревностью — вне зависимости от того, к кому она обращена.

Напоследок мне хотелось бы поделиться еще одной цитатой из книги. «Никто, кроме вас, не знает, насколько тяжела для вас ревность… Она исходит из страха быть преданным или брошенным тем, кого вы любите. Наступило время подумать о себе как о человеке, о котором вы заботитесь, которого уважаете и любите. Мы можем назвать это состраданием, так как вы хотите прекратить свои мучения и боль, окружить себя заботой и принять свою любовь к себе».